Самый частый вопрос, который задают музыканту - "На каком инструменте ты играешь?". Когда я объясняю, что играю на эуфониуме, многие недоверчиво переспрашивают "На чём, на чём?" Пока что слово "эуфониум" ничего не говорит большинству людей. А ведь этот инструмент с его прекрасным насыщенным звуком является солистом, ведущим теноровым голосом во многих военных и духовых оркестрах.
История эуфониума начинается в первой половине 18 века, когда струнные инструменты уже достигли некоторого совершенства, а духовые все еще оставались в зародыше. Предшественник семейства эуфониумов, серпент, использовался в то время в военных ансамблях в качестве походного баса. Серпент получил свое имя за змеевидную форму и вначале использовался в качестве "поддержки" басов в церковном хоре. Этот неуклюжий инструмент был сделан из дерева, меди или серебра. Играли на нем при помощи мундштука с глубокой чашечкой, изготовленного из слоновой кости или костей животных. В корпусе серпента первоначально было шесть отверстий. Поздние модели были уже более совершенны и имели несколько клапанов. Для игры на серпенте от музыканта требовалась большая музыкальность и отличный слух, поскольку играть на таком инструменте чисто было большой проблемой. Появление в 19 веке дополнительных клапанов привело к ещё большему ухудшению ситуации, поскольку многие исполнители ошибочно полагали, что клапаны снимут проблемы с интонированием. В результате этого серпент стал подвергаться критике со стороны музыкантов и композиторов. К примеру, музыковед Барни сравнивал звук серпента в неумелых руках с "крайне голодным или даже злым теленком из графства Эссекс".
В 1821 году французский мастер Элэри запатентовал группу медных рожков с клапанами, и в том числе басовый рожок, названный офиклеидом. Он напоминал
что-то среднее между современным фаготом и баритон-саксофоном. Для игры на офиклеиде также использовался мундштук с глубокой чашечкой. Применение клапанов, закрывающих отверстия позволило изготовителям делать такие инструменты более мощными и точными по строю, чем серпент. Как и прежде, исполнитель должен был обладать отменным слухов и гибким амбюшюром, чтобы играть чисто. Офиклеид выпускался в нескольких строях и размерах и широко применялся в духовом и симфоническом оркестре 19 века. Хотя этот инструмент и постепенно исчез из военных оркестров к новому веку, он еще продавался во Франции в 1922 году.
Изобретение помпового механизма в течение второго и третьего десятилетия 19 века было революцией в проектировании и производстве музыкальных инструментов. В 1842 году Адольф Сакс открыл в Париже фабрику духовых инструментов, где он и получил широкую известность как изобретатель и проектировщик. Сакс разработал целое семейство медных духовых с помповым механизмом, которые используются и до сих пор. Эти инструменты выпускались в основном для военных оркестров. И поныне их "потомки" применяются в знаменитых английских духовых ансамблях.
Как только новые инструменты распостранились достаточно широко, для них начали писать композиторы. Вагнер ввел группу туб - две теноровых, две басовых и одну контрабасовую - в партитуру "Кольца нибелунгов". Теноровая туба становится популярной и в сочинениях других авторов (Штрауса, Хольста, Равеля). Этот инструмент имел почти такой же тембр, что и "тенор", теноровый саксгорн, известный по военным ансамблям.
Все новые и новые вариации теноровых медных инструментов только вносили путаницу. Тенор в Англии был тем же самым, что и альтгорн в Германии или альт (ми-бемоль) во Франции. Немецкий же тенор в Англии и Франции считался баритоном. Баритон в Германии на английской земле стал эуфониумом, а во Франции - басом (си-бемоль). Несмотря на небольшие различия в конструкциях, все эти инструменты имели одинаковый диапазон. Из-за нашей английской военной традиции мы используем термины "баритон" и "эуфониум" для описания этих инструментов сегодня.
Мередит Уилсон принес эуфониуму некоторую известность заглавной песней из "Музыканта". Упомянутый там инструмент с двумя раструбами действительно существовал. В начале двадцатого столетия эта новинка была создана путем добавления маленького раструба к основной конструкции эуфониума. Маленький раструб использовался для произведения эффектов в стиле тромбона и приводился в действие путем использования дополнительного рычажка.
Один из самых часто задаваемых студентами и дирижерами вопросов таков: "Какова разница между баритоном и эуфониумом?" В Англии, медные духовые и военные ансамбли используют два разных инструмента. Баритон там меньше, чем эуфониум, и имеет строй Bb (си-бемоль). Будучи похожим на эуфониум внешне, баритон имеет меньший ствол и более светлый звук. Эуфониум же наоборот имеет более толстый ствол и, соответственно, более мощный и сочный тембр. Американские производители инструментов стараются найти оптимальное сочетание лучших качеств обоих этих инструментов, и результатом является тот баритон, что находится в широком употреблении в школьных оркестрах. Этот инструмент удовлетворителен для многих случаев, но звучит не так полно и насыщенно, как эуфониум с его широким стволом.
Много раз публика была введена в заблуждение указанием в программе "солиста-баритона", путая инструмент с голосом-баритоном. Во избежание этого исполнитель должен быть указан как "солист на эуфониуме". На сегодняшний день в Америке термины "баритон" (как медная труба) и эуфониум стали взаимозаменяемыми в независимости от того, какой инструмент используется.
Добавление к эуфониуму четвертого клапана было очень желательным, поскольку это не только расширило диапазон инструмента, но и дало возможность улучшить интонирование и облегчить некоторые пассажи. Будучи нажатым, этот четвертый вентиль понижает общий строй с Bb (cи-бемоль) до F (фа). Используя этот вентиль в сочетании с остальными тремя, можно легко исполнять ноты под басовым ключом, а также положительно влиять на интонацию в нижнем и верхнем регистрах.
Слово "эуфониум" происходит от греческого "euphonia", что означает "приятно звучащий", что действительно так, если говорить о восхитительном качестве проникновенного и богатого звучания эуфониума. Слишком часто молодые музыканты забывают о звуке, увлекаясь блистательной техникой. Нужно тщательно подходить к правильной постановке амбюшюра и дыхания, что непременно даст глубокий, насыщенный, сочный звук. При достижении такого результата непременным условием является тренировка ушей и губ для преодоления естественных недостатков в интонировании. Технические аспекты исполнительства должны прорабатываться одновременно с проблемами звучания - так, чтобы солист мог с легкостью сыграть техничное соло или пассаж и в то же время показать качественный звук в более мелодичных местах. Пока что многие музыканты посвящают себя только одному параметру в то время, как ощущается большая потребность во всестороннем исполнителе, который был бы способен исполнять музыку самых разных направлений.
Большинство исполнителей на эуфониуме используют вибрато для улучшения качества звучания. Здесь применимы несколько методов, включая диафрагмальное, гортанное и челюстное вибрато. Автор предпочитает последний вариант из-за его гладкости и лучшей управляемости, а также поскольку это не дает молодым исполнителям "зажимать" амбюшюр. Скорость и глубина вибрато должны выбираться в соответствии с четким представлением об этом. Есть множество прекрасных записей, сделанных как на эуфониуме, так и струнниками и вокалистами. Эти записи помогут студенту услышать вибрато в разном стиле и с разной скоростью. В зависимости от периода и стиля музыки глубина и скорость могут сильно отличаться. Драматическая, бурная декламация требует более быстрого вибрато с узкой амплитудой, в отличие от лирического пассажа или блюзового фрагмента. В некоторых музыкальных произведениях вибрато неприменимо в принципе. Средняя скорость вибрато должна составлять от 5 до 7 колебаний в секунду. Подходите к этому с осторожностью и избигайте перегибов в виде широкого вибрато, которое искажает звук. Ваше вибрато должно всегда только улучшать впечатление от музыки и украшать качество звука.
Эуфониум в сочинениях для духового оркестра часто сравнивали с виолончелью в оркестре симфоническом. Самые ранние произведения для духового состава были переложениями симфонических, и такое сравнение было вполне применимо. Как только концертные духовые оркестры стали более популярны, эуфониум вскоре стал известен как сольный инструмент, выразительный и глубокий. Симон Мантиа,
солист на эуфониуме в оркестре Сузы, был не менее известен, чем другие солисты, такие как Артур Прайор (тромбон) и Герберт Кларк (корнет). Эти люди не просто играли на своих инструментах, вызывая восхищение публики всего мира, но и сочинали и аранжировали соло для самих себя. Эти соло обычно состоят из темы популярной в то время песенки с различными техничными и мелодичными вариациями.
С начала века эти приятные слуху публики соло были единственными оригинальными сочинениями для эуфониума. Студенту, серьезно интересующийся этим инструментом, приходилось перекладывать для него произведения для других духовых и струнных инструментов, и даже вокальную литературу. Зато эти транскрипции представляли собой все разнообразие музыкальных стилей и жанров, что, безусловно, помогало развитию исполнителя.
За последние десятилетия многие композиторы написали оригинальные сочинения для эуфониума. Музыка французских авторов написана для его тамошнего собрата, саксгорна. Композиторы в колледжах и университетах проявляют интерес к сочинению новой музыки для этого инструмента. Автор искренне надеется, что эта вспышка интереса будет расти и продолжаться. Ведь это открывает новое поле деятельности для хорошего исполнителя на эуфониуме, с точки зрения концертирующего музыканта.
Так что когда люди спрашивают "На чём это ты играешь?", думаю, лучше всего ответить им так: "Я играю на медном духовом инструменте, который имеет глубокий, насыщенный тембр, играет важную роль в духовом оркестре и обладает большим потенциалом в качестве сольного и концертного инструмента. Я играю на эуфониуме."
← Вернуться к оглавлению
